Октябрь 2019 — Москва За Калужской заставой

Юрий Веденеев родился 3 февраля 1945 года в Новороссийске. В 1972-м окончил Российский институт театрального искусства (ГИТИС), его педагогом был народный артист СССР Георгий Ансимов. После института Веденеев был принят в Московский театр оперетты, а в 1988-м певца пригласили в Большой театр.

Один из самых известных советских и российских певцов, народный артист РСФСР Юрий Веденеев отмечает знаменательную дату: ровно 45 лет назад он впервые вышел на подмостки столичного Театра оперетты в бессмертной "Летучей мыши" Иоаганна Штрауса. В теноровой партии Айзенштайна. О том, как это было, а заодно и о многом другом юбиляр рассказал корреспонденту нашей газеты.

- Юрий Петрович, вы же баритон…

- Ну да, но Ростроповичу, который ставил "Летучую мышь", так понравился мой высокий баритон, что он поручил мне петь не Орловского, а Айзенштайна, и Вишневская, которая должна была быть моей партнершей, с ним согласилась. Помню, специально для Ростроповича расширили даже оркестровую яму, но… премьера была без Мстислава Леопольдовича и Галины Павловны…

- Как?!.

- Это совпало со скандалом, когда Вишневская и Ростропович у себя на даче дали кров Солженицыну, и вскоре они вообще уехали из страны. Майи Плисецкой, которая должна была танцевать "Лебедя" на балу у Орловского, тоже не было. Но зато на премьере партию альта в оркестре исполнял Юрий Башмет, в зале присутствовала мадам Штраус - из знаменитого рода.

- Кажется, сцена этого бала в западных версиях всегда собирает первых мировых звезд…

- Да еще каких! Потому и билеты на "Летучую мышь", которую всегда дают сериями в новогодние праздники, стоят совершенно баснословных денег. Уходят по цене автомобиля! На балу у Орловского шталмейстер в разных странах в разные времена объявлял и Шарля Азнавура, и Эллу Фицджеральд, и Марио дель Монако…

- …Который когда-то в стародавние времена на сцене Театра оперетты пел в "Паяцах"…

- Да! Тогда это был еще филиал Большого театра. Вначале он пел Канио на сцене, а потом его арию прямо из окна театра - для всех, кто собрался внизу.

- А мемориальная доска на театре висит почему-то Ленину, а не дель Монако…

- На всех, кто пел на этой сцене, досок не хватит. Когда это была еще опера Зимина, здесь выступал сам Шаляпин! И я всегда напоминаю об этом молодым артистам.

- Что вы о них думаете, какие они?..

- Сегодня ведь все можно, а потому то, что получается, далеко не всегда интересно. И знаете, раньше был другой посыл самой актерской мысли. Но сетовать и возмущаться по этому поводу бессмысленно. Или надо просто заблокироваться в своей скорлупе. Сейчас время "клипового мышления". Все должно быть быстро. Усилители на сцене, микрофоны… И, увы, так везде. Кроме Малого театра. Благодаря тому, что там Юрий Мефодьевич (Соломин. - Прим. ред.).

- Не боитесь, что вас отнесут к старому поколению, которое всегда и везде брюзжит по поводу всего нового?

- Ну, если этому "новому" нечего больше сказать в свое оправдание, а просто по принципу "сам дурак"… Впрочем, современная "геликоновская" "Иоланта" меня не раздражала.

- А что скажете про современный Большой? Вы ведь уже 30 лет и в его труппе тоже?

- Большой... В котором когда-то я дебютировал в партии Онегина… Это хорошее здание. Но что сделали с акустикой?! Помню, даже Нетребко жаловалась. Звук приходится специально тянуть.

- А какие были прежде имена - Нестеренко, Милашкина, Атлантов! Где они все теперь?..

- В Вене. Атлантова Боженька наградил редкостно замечательно. И голос, и внешность, и артистизм. А Милашкиной было довольно просто выйти на сцену, чтобы все сказать о своей героине. Нестеренко иногда звонит из Вены и говорит, между прочим, по телефону тенором, а в Москву приезжает теперь редко. Помню, как он пришел поздравить Рейзена на его 90-летнем юбилее. А Марк Осипович ему и говорит: "Вот доживете до моих лет, тоже будете так петь". А Нестеренко тогда уже был в зените славы… Ну а я пропел в Большом четверть века...

- Кто сегодня в фаворе в оперетте - Штраус или Кальман?

- В мире все же Штраус. В Европе - Кальман.

- Правда ли, что вы были знакомы с его вдовой?

- Вера Кальман присутствовала на нашем со Светланой Варгузовой выступлении в "Русском доме" в Вене. Ей тогда было уже почти 90 лет, но выглядела она весьма экстравагантно: в коротком платье, много макияжа… Она ведь была русской - и такой острой на язык!

- Кажется, что мир "большого стиля" и "священных чудовищ" безвозвратно канул в Лету… Вы в ГИТИСе учились у легендарного Георгия Ансимова и, наверное, застали и других "небожителей" прошлого?

- Да, Георгий Павлович дал мне "путевку в жизнь"… Я помню и Георга Отса, уже незадолго до его кончины. Меня даже попросили спеть для него. "Вам надо в соседнее здание", - сказал тогда Георг Карлович, "отправляя" меня в Большой. За 15 лет до того, как я был принят в его труппу. Помню Козловского. Он пришел в Театр оперетты послушать "Прекрасную Галатею". И после спектакля отправился в уборную к Светлане Варгузовой - она исполняла главную партию и встретила Ивана Семеновича в декольте, от которого он, целуя Светлане руки, не отрывал глаз. И спросил: "Вы знали Немировича-Данченко?" А Светлана еще не родилась, когда основоположник МХАТа уже умер. "Нет, - говорит, - не знала". - "Жаль, вы в его вкусе".

- Сегодня на сцене Театра оперетты идет мюзикл "Анна Каренина". Как вы относитесь к этому жанру?

- Лучшие в мире мюзиклы, разумеется на Бродвее в Нью-Йорке и Вест-Энде в Лондоне. Мой любимый - "Вестсайдская история" Бернстайна. Но "Анна Каренина" мне тоже нравится. Нравится, как играет Екатерина Гусева. Кстати говоря, и сам Театр оперетты поставил свой мюзикл. И очень удачно. "Доходное место" по Островскому. И с декорациями в 3D.

- Мюзикл может быть трагическим, например, "Собор Парижской Богоматери". А может ли быть трагической оперетта?

- "Неистовый гасконец" Кара Караева - про Сирано де Бержерака. Этот спектакль шел на нашей сцене.

- Лучшая оперетта все же в Вене?

- Там сразу три театра оперетты. Но при этом идет довольно скучная "Летучая мышь".

- А в Москве сегодня нет даже "Сильвы"!..

- Сегодня нет. Но будет. Театр оперетты не может быть без "Сильвы". Зато какие костюмы в недавно поставленном "Цыганском бароне"! Но, правда, скучноватое либретто. Раньше-то шла пьеса Шкваркина.

- По родному Новороссийску не тоскуете?

- Я с четырех лет в Москве и считаю себя москвичом. Даже живу сегодня в местах моего детства, в районе метро "Аэропорт". Хотя путешествовал я много. Выступал и в крупнейшем аргентинском театре - буэнос-айресском "Колоне", и в Лондонском Королевском театре, в Берлине жил в детстве, а в Париже даже пел в ресторане на Монмартре. Там была большая делегация наших артистов. И после моего выступления с публики собрали немного денег. Правда, они все пошли не мне, а на бижутерию нашим дамам...

Беседу вел Алекс ГРЕЙ

В Московском театре оперетты Юрий Веденеев исполнил ведущие партии в более чем 20 спектаклях (среди них и знаменитый Мистер Икс в "Принцессе цирка" И.Кальмана). В Большом - более чем в 15. Его дебютом на главной оперной сцене страны стал Евгений Онегин в одноименной опере П.И. Чайковского.

Вице-президент международного форума "Золотой витязь" народная артистка России Зинаида Кириенко любима миллионами зрителей разных поколений. "Тихий Дон", "Судьба человека", "Любовь земная" - эти, как теперь принято говорить, культовые фильмы ассоциируются в том числе и с ней. О ярких страницах своей творческой биографии и о том, что волнует ее в современном искусстве, актриса рассказала нашему корреспонденту

- Зинаида Михайловна, что для вас значит сотрудничество с "Золотым витязем"?

- Вообще-то вместе с фестивалем уже целых двадцать восемь лет! И, в первую очередь, хочу сказать, что Николай Петрович Бурляев вместе со своими соратниками делает все возможно и невозможное: "Золотой витязь" проводит огромную работу в области культуры и просвещения. Но мне кажется, что этого все равно недостаточно, потому что, к моему огромному сожалению, итоги и результаты нашей работы не показывают по телевидению. А ведь у нас есть и литературный форум, и музыкальный, и театральный, и столько интересного и полезного можно на них почерпнуть! Зато в телепередачах можно, например, увидеть, выступления маленьких девочек, которые поют "Рюмка водки на столе"… Вот это сегодня называется современным форматом? И как тут не вспомнить об элементарной цензуре, которая бы противостояла пошлятине и деградации нашей молодежи! Почему мы видим на экране одни и те же лица, которые несут какую-то чушь и занимаются самым настоящим оболваниванием людей? Так называемое свободное телевидение стало совершенно бездуховным, учит не работать и строить жизнь, а лишь наслаждаться и развлекаться.

- Вы интересуетесь современной политикой?

- Вы, возможно, будете удивлены, но я очень интересуюсь политикой, потому что мне небезразлично, в каких условиях будут жить мои внуки и правнуки. Как бы это нескромно ни прозвучало, я воспитала своих детей патриотами. Они у меня порядочные и замечательные, достойные граждане своей страны. И мне больше всего хочется, чтобы моя Родина процветала.

- Расскажите, пожалуйста, о своей учебе во ВГИКе, о своем мастере, великом режиссере Сергее Герасимове?

- О своем мастере я могу сказать только самое возвышенное. Он был замечательным педагогом и очень мудрым человеком, настоящим энциклопедистом. Все студентки были в него влюблены, смотрели, как на бога. Несмотря на то что он к студентам относился хорошо, держал нас в строгости, очень много с нас спрашивал. Когда меня утвердили на роль Натальи в "Тихом Доне", я думала, что не справлюсь, настолько было трудно играть, он требовал от меня невероятного вживания в роль. Однажды произошел такой случай: на репетиции в студии я сыграла очень хорошо. Думала, сейчас Сергей Аполлинариевич меня похвалит за старания, а он давай меня ругать за то, что я без разрешения выкрасила волосы. И тогда я так разрыдалась, так обиделась, что в сердцах сказала: "Не нужен мне ваш ВГИК и ваш Шолохов!". Это было с моей стороны очень глупо. Но Герасимов за этот поступок меня простил, и я ему за все благодарна. Его задачей было дать нам воспитание, образование и путевку в жизнь. И он свою миссию выполнил.

А когда мы приехали на Дон и приступили к съемкам фильма, то он создал такую творческую атмосферу на площадке, что я поняла: вот оно самое настоящее высокое искусство! Вот ради чего стоит жить! А кто сейчас так сможет? Кто занимается настоящим искусством?

- Насколько важно актеру быть хорошо образованным?

- Нас учили тому, что настоящее искусство должно нести чистое и светлое в жизнь каждого человека. Оно должно проникать в душу и наполнять ее добром. И это как раз именно то, чем много лет занимается фестиваль "Золотой витязь". А по поводу образования… Оно, конечно, важно, но только его в нашей профессии недостаточно. Потому что если ты пустой и глупый и тебе нечего сказать людям, то это сразу видно на экране. Камера все покажет, от нее ничего не скроешь.

- Сейчас актеров в нашем кинематографе намного больше, чем раньше. Это правильно?

- Не скажу, что это правильно, но сейчас время другое. Нас в свое время на актерском курсе было двадцать три человека, потом пришли на четвертый курс еще Наталья Фатеева и Лев Поляков. Окончили же всего одиннадцать человек. Конечно, отбор в профессию должен быть более тщательным. Сейчас главное требование, чтобы артисты запомнили текст и смогли проговорить его на камеру. О каком тут искусстве можно говорить? Поэтому и кино у нас такое стало, и телевидение - вынимает из души все человеческое. Посмотрите, какие сейчас на экране вопросы решаются: кем быть - мальчиком или девочкой…

- Вас это расстраивает?

- Да меня это просто бесит! Меня волнует, что мы оставим нашим детям. Чему их научим? Поднимать рюмку водки? Меня ужасают современные европейские тенденции, когда у маленьких детей спрашивают, кем они хотят быть - мальчиком или девочкой? Зачем вы лезете в те сферы, в которые совершенно не нужно вторгаться? Вы кто, Господь Бог? Кто вам позволил решать эти вопросы вместо творца? И вот вся эта мерзость, прикрываясь любезными улыбками, ползет к нам в Россию. Лицемерие западных стран просто невероятно. И мы не противостоим этому, а только кричим, как попугаи, дурацкое словечко "Вау"! Иногда смотришь телевизор и не понимаешь, ты живешь на русской земле или где-то на чужбине. Извините, что я так резко говорю, но очень наболело…

Беседу вела Анжела ЯКУБОВСКАЯ

Известный советский и российский актер, кинорежиссер, сценарист, продюсер и телеведущий народный артист России Владимир Меньшов недавно отметил юбилей. Нашему корреспонденту посчастливилось лично поздравить мэтра и побеседовать с ним о перипетиях в современном искусстве…

- Владимир Валентинович, разрешите вас от нашей газеты поздравить с замечательной датой - восьмидесятилетием! Пожелать вам крепкого здоровья и много энергии!

- Спасибо. Прежде всего, хочу сказать, что очень непривычно общаться с журналистами по поводу своего юбилея, обычно общение с прессой всегда связано с какими-то моими фильмами. А что касается даты… Честно говоря, не очень легко с ней смириться, не хочется верить. Обнадеживает, что все большее количество людей вполне энергично работают и после восьмидесяти.

- Еще хочется пожелать, если появится такая возможность, чтобы вы сняли хорошее детское кино. Как считаете, почему у нас перестали снимать качественные детские фильмы?

- Потому что мы перешли в другую общественную формацию, которая называется капитализм, и поэтому сейчас главный критерий в кинопроизводстве - возвращение средств. Раньше в государственной программе была отдельная большая статья - детское кино. Государство заботилось о воспитании подрастающего поколения и ставило в план хорошие фильмы для детей. Даже некоторым выпускникам насильно поручали снимать такие фильмы. А потом молодые режиссеры так «подсаживались» на детское направление, что продолжали снимать уже сами в свое удовольствие.

А сейчас, если говорить о детском кино, то еще надо разобраться, каким оно должно быть. Современная молодежь совершенно другая, она «интернетовская». Мне, например, сложно понять, что им нужно, что им интересно. Это я на примере своих внуков наблюдаю: разговариваю с ними, а они параллельно ведут переписку с друзьями, отвечают на звонки, смотрят ролики и непонятно, где находятся - здесь или в другом измерении. Мне кажется, что современное поколение трудно чем-то увлечь.

- В этом году вы снимаете фильм о ВГИКе, это большой полнометражный проект?

- Фильм о ВГИКе считать большим проектом немного легкомысленно, это документальная лента об институте, посвященная столетию учебного заведения. Я его снимаю вместе со своими студентами-режиссерами. А причина такая: 50 лет назад, к пятидесятилетию ВГИКа, руководство института поручило мне снимать фильм, я начал работать с большим энтузиазмом. Материал получился очень интересным. Но произошел странный конфликт с педагогом Тамарой Макаровой, которая углядела какую-то насмешку над своим мужем Сергеем Аполлинариевичем Герасимовым и над всем курсом в целом. Она остановила съемку. А там на самом деле ничего такого не было, может, где-то просматривались шутливые моменты, но не более. Потом фильм начали перемонтировать разные мастера, и в итоге ничего не получилось, все испортили. Пленку решили смыть, фильм уничтожили. И вот теперь, спустя 50 лет, я решил взять реванш, активно принялся за эту работу. Но, конечно, тот материал был уникальным, мне бы он очень пригодился.

- А что вообще для вас значит ВГИК?

- Когда я приехал в Москву, вся соблазнительность жизни мне была понятна только через экран. Я очень увлекся кинематографом, не пропускал ни одной новой картины, и кино в моей жизни имело колоссальное значение. Знал практически всех российских актеров, очень любил Николая Рыбникова, Аллу Ларионову, Надежду Румянцеву, Наталью Фатееву. Актеры - это визитная карточка поколения, вся страна равнялась на них. И когда я пришел в институт подавать документы на актерский факультет, то даже не решался переступить порог ВГИКа, трусил. Сидел и смотрел с завистью и обожанием на тех, кто выпархивал из института. Но, к счастью, несмотря на мою неподготовленность, я прошел первый тур, и мне дали место в общежитии. Это оказалось роковым! (Смеется). Потому что попал в такую атмосферу и напитался такой любовью к кино, что заразился этим на всю жизнь. В общежитии оказались и режиссеры, и операторы, и художники, я задохнулся от счастья и понял, что мне нужен именно этот мир, что он мой. Многие абитуриенты, которые проваливались на экзаменах, возвращались в свой родной город и больше не пытались поступать, но для меня неделя проживания в общежитии ВГИКа оказалась решающей. Я сказал, что больше никуда поступать не буду, потому что у меня появилась четкая цель.

- И как отнеслись к вашему решению родители?

- С большим удивлением. Они не верили в мои силы, и, прежде чем поступить в институт, я поработал и на шахте, и на водолазном катере, и еще много где. Набрался жизненного опыта. Это же, кстати, я советую делать и своим ученикам, и своему внуку. Он в восемь лет уже начал снимать фильмы, с сестрой в главной роли. А когда он окончил школу, то сказал, что хочет посвятить свою жизнь режиссуре. Я, конечно, не против, но заметил, что немного рановато, нужно набраться жизненного опыта, узнать лучше людей, иначе со временем недостаток жизненных наблюдений неизбежно скажется. Но он очень увлекся школой-студией МХАТ, которую и мы окончили вместе с Верой Алентовой, и наша дочь, его мама Юлия Меньшова. Я думаю, что школа-студия МХАТ дает серьезный опыт самопознания, самоанализа, настолько серьезный, что уже не нужен никакой психоаналитик. Если серьезно заниматься системой Станиславского, поневоле придешь к реально профессиональному самоанализу. Надеюсь, что у внука все получится и он продолжит династию.

- Чему вы учите своих студентов во ВГИКе?

- В большей степени учу отношению к жизни. Считаю, что если есть мощная личность с принципами, то это рано или поздно перерастет в большое серьезное кино. А если этого нет, то, к сожалению, одного голого мастерства недостаточно. Я рад, что ребята из моих мастерских это понимают, они «кремнии» с точки зрения принципов. Но сейчас пробиться в кино чрезвычайно трудно, надо уезжать из Москвы и строить карьеру в других городах. Питер и Москва в плане кадров перегружены.

- Когда за картину «Москва слезам не верит» вам вручили «Оскар» в номинации «За лучший фильм на иностранном языке», для вас это стало неожиданностью? И как считаете, изменился ли за последнее время конкурсный отбор и получил бы сейчас ваш фильм награду?

- О том, что мой фильм получил премию «Оскар», я узнал случайно от коллег. Его послали на церемонию, совершенно не веря в успех. Просто картина чрезвычайно понравилась политбюро и Леониду Брежневу, но никто в нее не верил. Все думали, что она обречена на провал, а «Москва слезам не верит» получила высшую награду. Это было в кинематографических кругах эффектом разорвавшейся бомбы! Потом, конечно, пытались посылать еще что-то, исходя из вкусов комиссии, но все мимо. Кстати, некоторые угадывания случаются и сейчас. Вообще, мне кажется, что не нужно ни под кого подстраиваться, а надо искать самое лучшее у себя и посылать. Что же касается возможной оценки моей картины в современных реалиях, то об этом лучше спросить у жюри «Оскара»…

Беседу вела

Анжела Якубовская

Заслуженная артистка России Ирина Аблицова - из числа тех балерин, которые органичны в любой роли. Вероятно, поэтому в ее репертуаре главные партии практически во всех - за единичным исключением - спектаклях театра «Кремлевский балет»…

- Ирина, знаю, что все свои роли вы любите, и все же, может быть, есть особенно вам дорогие?

- Не могу отдать предпочтение какой-то одной из них. Каждый раз, когда приступаю к работе над партией, долго в нее вживаюсь, что называется, «срастаюсь» с ней. Со временем приходит более глубокое, осмысленное понимание роли, она наполняется новыми красками.

- Вы же еще профессию педагога-репетитора получили. Довольно неожиданно для примы в расцвете карьеры. Что вас на это сподвигло?

- Ну, во-первых, я же понимаю, что карьера танцовщицы рано или поздно закончится. А во-вторых, мне было очень интересно все то, что в детстве, в училище усваивается по наитию, «на автомате», осмыслить и начать применять на практике уже осознанно.

- Как танцовщице вам это не мешает?

- Наоборот, всегда помогало и помогает.

- То есть вы начали как-то иначе работать с собственным телом?

- В работе со своим телом что-то меняю каждый день - изучаю, анализирую, учусь. Сейчас я стала давать класс и должна уметь объяснить, какие мышцы надо задействовать при выполнении того или иного движения, какими приемами снизить нагрузку и так далее.

- А где вы даете класс?

- В Кремлевском дворце, для артистов нашей труппы.

- Читала, что вы захотели стать балериной после того, как увидели по телевизору балет «Спящая красавица». Так и было?

- Почти. Действительно, я увидела «Спящую красавицу» и влюбилась в это искусство. Только произошло это в Красноярском театре оперы и балета, куда мама привела меня на спектакль. Я тогда сказала: «Мама, хочу такое же платье и хочу так же танцевать, как эта девочка».

- Кстати, кто тогда танцевал, не помните?

- Помню, конечно. Наталья Чеховская и Василий Полушин.

- Великолепный дуэт!

- Очень хороший. У нас вообще в Красноярске был очень сильный театр и замечательный классический репертуар, потому что, когда он создавался, туда направили лучшие силы, талантливых молодых балетмейстеров, танцовщиков…

- Многие девочки, впервые оказавшись на балете, хотят стать танцовщицами. Но решаются на это единицы. Поддержали ли вас в семье?

- Спасибо большое моей мамочке, которая с детства водила меня и моих брата и сестру в различные кружки. Кстати, поначалу я ходила в цирковую студию, потому что мне очень нравился цирк, воздушные гимнасты. Но после того, как я дважды упала с трапеции вниз головой, мама сказала: «Пойдем лучше потанцуем».

- И?

- Я начала заниматься в балетной студии «Галатея» при городском доме культуры. У меня был замечательный педагог Лариса Ивановна Гейжа, она до сих пор преподает. Именно благодаря ей, наверное, у меня изначально сформировалось понимание профессии, осознание того, что это тяжелая работа, требующая серьезного к себе отношения.

- Сколько вы там занимались?

- С пяти лет до десяти. А потом уже поступила в Красноярское хореографическое училище. Там был один забавный момент. Еще занимаясь в студии, я приняла участие в конкурсе балетных коллективов Красноярского края, на котором танцевала номер «Пеппи Длинныйчулок». Меня запомнили. И вот в училище одна педагог, когда меня увидела, воскликнула: «Ой, Пеппи Длинныйчулок пришла!»

- После училища вы танцевали в Красноярском театре оперы и балета?

- Нет, я в год выпуска готовилась к Московскому международному конкурсу артистов балета и не подписывала бумагу о распределении. После конкурса разослала видео сразу в несколько театров. В итоге попала в «Русский балет» Вячеслава Гордеева. Это замечательная школа, я получила большой опыт, побывала на многих гастролях.

- И как оказались в «Кремлевском балете»?

- Решила, что хочу танцевать вместе с мужем, Михаилом Евгеновым (премьер театра «Кремлевский балет». - Прим ред.).

- В «Кремлевском балете», насколько я понимаю, ваш репертуар значительно расширился, верно?

- Да, разумеется. В «Кремлевском балете» репертуар и количественно больше, и разнообразнее. Здесь не только классика, но и спектакли, поставленные Андреем Борисовичем Петровым, и балеты Григоровича…

- Вы часто выступаете в дуэте с Михаилом Евгеновым. Каково это танцевать с мужем?

- Начнем с того, что Михаил большой профессионал и партнер очень хороший - говорю не потому, что он мой муж, это объективно так. И актерски работать с ним в дуэте очень интересно. Но, правда, получается, что я от него прошу больше, чем от всех других партнеров. Потому что знаю, как все может быть. Вообще же работать в паре с близким человеком комфортно и по энергетике очень приятно.

- У вас же и педагог замечательный в Кремле - народная артистка России Галина Аркадьевна Шляпина…

- Галина Аркадьевна абсолютно мой человек - по психофизике, внутреннему состоянию, видению мира, пониманию искусства. Я занималась у нее еще в «Русском балете». Так что в «Кремлевский балет» я, по сути, пошла не только вслед за мужем, но и вслед за педагогом тоже.

- Как-то в одной из своих лекций знаменитый питерский ученый, специалист в области нейронауки и психолингвистики Татьяна Черниговская объяснила, насколько сложен труд балетного артиста, которому необходимо удерживать в памяти массу параметров, синхронизировать свои движения с музыкой…

- Обожаю Черниговскую! И, кстати, пока не услышала ее объяснение, не задумывалась о том, насколько сложно то, что я делаю. А потом увидела, насколько трудно непрофессионалам координировать движения с музыкой, и поняла, что, да, мы, танцовщики, можем больше. (Смеется.)

- Судя по всему, вы увлекаетесь психологией?

- Мне еще в школе очень нравились психология, философия, Юнг, Фрейд. Одно время я даже хотела получить второе образование, психологическое.

- И какую последнюю книгу по психологии или философии вы читали?

- Перечитывала недавно «Коллективное бессознательное» Юнга. С годами многие вещи начинаешь воспринимать иначе, в другом ракурсе. Вообще ты получаешь что-то только тогда, когда ты к этому готов.

- Вы верите в судьбу? В то, что нами руководит некий высший космический разум?

- Я верю в то, что не бывает случайных встреч, случайных событий в жизни. Все нам дается не просто так, к чему-то ведет, чему-то учит.

- Есть ли у вас домашние питомцы? И как вы относитесь к проблеме бездомных животных?

- Животных обожаю! Питомцев сейчас нет, образ жизни не позволяет, но иногда у нас живет мамин йорк Марсель, чудный песик, интеллигент. Бездомные животные - это больная тема. К счастью, что-то понемногу меняется в лучшую сторону.

- Какие-то, скажем так, прикладные увлечения у вас есть?

- Очень люблю мастерить диадемы. И для спектаклей в том числе. Все головные уборы, в которых танцую, я сама делала. Готовить тоже люблю, когда есть время. К счастью, вкусы у нас с мужем совпадают.

- У балерин действительно жесткая диета?

- Нет. Если много работать, то все сгорает. А если не есть, то попросту сил не будет. Конечно, все индивидуально, но лично у меня один критерий: люблю - не люблю. И если я хочу есть, то буду.

- Даже перед спектаклем?

- Я об этом не задумываюсь - просто не могу быть голодной. Чисто физически. Если я голодная, то мне плохо.

- Что такое для вас осень?

- Вообще-то я по-своему люблю каждое время года. Начало осени очень красиво, все вдохновляет, радует глаз. Есть в этом сломе сезонов, смене красок какая-то магия, предчувствие, предвкушение чего-то особенного…

- Вы умеете наслаждаться моментом, жить, как теперь принято говорить, «здесь и сейчас»?

- Я учусь этому. Если ты умеешь наслаждаться тем, что имеешь, ты получаешь совсем другое качество жизни. Это очень важно прочувствовать, осознать момент. Откладывать жизнь на потом неправильно…

- Нашим читателям вы бы пожелали…

- Любите и будьте счастливы!

Беседу вела Марина Юрьева

Фото Анатолия Цымбалюка

Фото предоставлено пресс-службой ГКД

В 2011 году Ирина Аблицова окончила Московскую государственную академию хореографии по специальности педагог-балетмейстер. С 2013 года - прима-балерина театра «Кремлевский балет». Одна из новых ее ролей - Злая колдунья в «Аленьком цветочке» В.Купцова.

Премьера балета Л.Минкуса «Баядерка» в редакции народного артиста России Андриса Лиепы состоялась в ГКД в 2016 году. Партию Никии танцевала прима-балерина театра «Кремлевский балет» Ирина Аблицова. Сцены из этого спектакля - на представленных снимках.

Ирина Аблицова говорит, что не может ответить на вопрос о том, какие из ее ролей ей особенно дороги. «Когда приступаю к работе над той или иной партией, сначала подолгу вживаюсь в нее, - поясняет балерина, - и она потом уже остается со мной навсегда».

Ирина Аблицова - балерина яркого драматического дарования. Ее Никия в «Баядерке» - личность сильная, достойно принявшая вызов судьбы. Пусть и ценой жизни…

Знаменитый российский режиссер, сценарист, продюсер народный артист РФ Сергей Соловьев в августе отметил 75-летие. О том, как он относится к своим дням рождения, а также о видении современного искусства и критериях отбора актеров, он рассказал нашему корреспонденту.

- Сергей Александрович, поделитесь с читателями, как отпраздновали свой юбилей?

- Я жутко не люблю праздновать свои дни рождения. Когда спрашиваю своих друзей, как отмечают они эти мероприятия, то друзья чаще всего отвечают, что находят такие места, чтобы никто их там не достал. Для меня это является примером. Сейчас, честно говоря, мне вообще не до праздников, мы открываем свой театр (правительство Москвы приняло соответствующее решение). Составляем репертуар, пока у нас восемь спектаклей, но забот очень много.

- В театре будут работать ваши студенты?

- Обязательно. У меня есть своя личная теория относительно набора актерских мастерских. Не скрою, всегда приятно проводить кастинг, но кастинг не формальный - «одна длинненькая, другая коротенькая». У меня критерии отбора такие: необходимо за лицами будущих актеров увидеть востребованные персонажи, потому что сегодня артистов очень много, и всем нужна работа. К тому же придумано такое понятие, как формат, и все подряд подгоняется под этот формат. А мне по-настоящему интересны только актерские индивидуальности, которые не подстраиваются ни под какой формат или шаблон. Но, тем не менее, неправильно, что такое количество актеров выпускается ежегодно, в этом нет такой необходимости. Поэтому когда я беру актеров к себе в мастерскую, то, можно сказать, несу за каждого из них личную ответственность. Этого же мне хочется пожелать и другим мастерам.

- А кто были ваши мастера, и как они повлияли на вашу судьбу?

- Мою судьбу слепил великий режиссер, педагог ВГИКа Михаил Павлович Ромм. Я до сих пор не знаю, почему он ко мне так хорошо относился, но когда он начинал хорошо относиться к ученику, то становился невероятно требовательным. И здесь было главным не подвести мастера. Однажды меня поразило его определение уровня качества. Как-то в институте мы показывали ему отрывки, Ромм сидел и смотрел молча. В конце показа все студенты затаили дыхание в ожидании его оценки. А он качал ногой, мусолил сигарету и ничего не говорил. Сидел, смотрел, молчал и думал. И вдруг он начал говорить: «Ребята, ну что вам сказать? Когда интересно, то это интересно… А уж когда неинтересно, то это неинтересно... Ладно, давайте до следующей среды». Это было самое мудрое определение, которое я услышал. Поэтому когда меня часто спрашивают о новых российских фильмах, то можно много и развесисто говорить или писать длинные рецензии, а можно все охарактеризовать одним словом: «Неинтересно»…

- Ну все-таки что-то вам из современного кинематографа кажется интересным? Что рекомендуете своим студентам посмотреть?

- Вы знаете, я не только студентам, но и себе рекомендую вместо того чтобы общаться с современным кинематографом, смотреть старые советские фильмы. В кинематографе есть такое понятие «фальшак» - это когда кажется, что кино настоящее, а на самом деле оно не настоящее. И вот, к сожалению, сегодня огромное количество «фальшаков» наводнило наш современный кинематограф. А молодым, неопытным ребятам трудно отличить настоящее кино от «фальшака». Поэтому лично я смотрю старые картины, которые уже много раз видел, но именно в этих картинах с годами нахожу огромное количество новаторских вещей, которые ранее не замечал. Когда вижу фильм «Неотправленное письмо» режиссера Михаила Калатозова, то вдруг осознаю, что киноленту вообще никто не понял, а это величайшая картина мирового кино. Я имел счастье быть знакомым с оператором этой картины Сергеем Урусевским, с актером Иннокентием Смоктуновским и с актрисой Татьяной Самойловой. И я знаю, какой художественной чистоты и красоты все эти люди. Именно они являли собой культурную ценность страны. Вообще мы разорительно ведем себя по отношению к нашему кинематографу. Думаем, «да ладно, наснимаем еще картин»… А получается, что не наснимаем. Нет ничего стоящего, в чем есть душа, ум и сердце.

- Недавно вы сняли новое короткометражное кино. Обычно вы снимаете полный метр, а тут короткометражка…

- Вы знаете, это получилось как-то спонтанно. Моя дочь живет в Лос- Анджелесе, работает в кино, пишет для него музыку. Поехал к ней погостить, посмотреть внуков. А я не умею бездельничать, что называется, отдыхать в свое удовольствие. Поэтому стал со своим приятелем мотаться по окраинам города и вдруг увидел поразительно красивую натуру. Заинтересовался не как турист, а как кинематографист. Я присматривался два дня, а потом говорю: «А давай снимем картинку короткометражную!» Он меня спрашивает: «А зачем?» Отвечаю: «Я не знаю… Если бы знал, зачем снимаю кино, был бы самым счастливым человеком…» Мы пошли в секонд-хэнд, набрали там всякой всячины, все постирали, примерили и стало что-то образовываться. А когда начали снимать, появилась целая съемочная группа. Потом, когда отсматривал материал, обнаружил симпатичные вещи, слепил, смонтировал, и это стало походить на картину. Сейчас в Москве делаю озвучание. И вот если спросить меня, зачем я ее снял. Я вам не отвечу. Я снял семнадцать полнометражных картин, это огромная работа, сейчас даже не представляю, как я это все осилил, но для меня счастье выглядит именно так.

- На фестиваль «Дух огня» вы имели возможность приглашать западных актеров. К вам часто приезжала Катрин Денев. Какое впечатление на вас произвела французская звезда?

- Я не большой поклонник Катрин Денев, на меня огромное впечатление производят другие актеры и актрисы. Мне кажется, что за каждым именем должна таиться человеческая личность, это самое главное, на что следует обращать внимание. Вот Татьяна Самойлова была великая звезда! Когда я смотрю ее фотографии, всегда поражаюсь, как природа могла создать такое явление. Мы эту актрису воспринимали как данность, а это чудо из чудес. Я вспоминаю свои редкие встречи с Татьяной Самойловой, на меня ее дар производил колоссальное впечатление. Это был шок! Она иногда такую ерунду говорила, но важно не что она говорила, а как это произносилось. Оператор Урусевский, который снял фильм «Летят журавли», дружил с Самойловой, и он всех предупреждал, что если кто-то плохое слово скажет про Самойлову, то будет иметь дело с ним. Он повторял: «Самойлова - кинематографический гений. Почему? Потому что она совершенно точно встает на ту точку, куда надо».

А что касается французских звезд, то больше всего на меня произвело впечатление общение с прекрасной Фанни Ардан, она исключительно интересный человек. У меня с ней получился смешной разговор. Когда я был в Париже, то полдня искал музей-квартиру Полины Виардо. При встрече спросил Ардан про этот музей, может, она знает, как его найти. Она посмотрела на меня как на сумасшедшего. «Сережа, в этой квартире живу я». Фанни Ардан поразительно умная, настоящая женщина, прекрасная театральная актриса.

- А вы что сами больше любите - кино или театр?

- Скажу странную вещь: я на самом деле не очень люблю кино, предпочитаю театр и фотографию. Это две вещи, которые доставляют мне огромную радость. На почве этой любви мы с театральным режиссером Львом Абрамовичем Додиным побратались. Он все время обращал меня в театральную веру и наконец обратил. В нулевые годы, когда никто не ходил в театр и театральные залы были пустыми, я также поддался общей панике и перестал ходить в театр. А в это время появился совершенно изумительный отряд замечательной театральной режиссуры: Анатолий Васильев, Иосиф Райхельгауз, тот же Додин и многие другие. Современные пьесы бывают более удачными, бывают менее удачными, но, мне кажется, что у нас все театральные потрясения еще впереди. Мало того, что театр жив-здоров, есть ощущение громадной его потенции. Хотя такая вещь, как формат, убивает и эту культуру. Мне кажется, что стоит делать неформатные вещи индивидуального пользования.

- Что бы вы пожелали молодому поколению?

- Василий Макарович Шукшин написал рассказ, который называется «Билетик на другой сеанс». Смешная такая история о том, как один парень купил билет и пошел не на тот сеанс. Поэтому хочется сказать его словами: «Ребята, помните, что билетика на второй сеанс ни у кого не будет. Поэтому давайте ценить настоящий момент»…

Беседу вела

Анжела Якубовская