МЫ ЖИВЕМ В АПОКАЛИПСИСЕ…
Старшее поколение москвичей помнит выставки 20 московских художников, которые проходили в 70-е годы на Малой Грузинской. Желающие увидеть творения молодых мастеров, чьи работы стали вызовом официальной концепции искусства, простаивали в очереди по 4 - 5 часов. Среди этой двадцатки был и Константин Худяков.
Сегодня заслуженный художник России, действительный член Академии художеств, профессор "Строгановки", житель нашего округа Константин Васильевич Худяков снова опережает время. Он признанный лидер в российском искусстве высоких технологий, единственный в мире художник, создающий интерактивные картины по разработанной им же технологии.
- Я родился в селе Царевщина Саратовской области в семье учителей, - рассказывает Константин Васильевич. - С детства мечтал быть художником. В Московский архитектурный институт поступил с третьего раза. На пятом курсе наряду с опытными архитекторами принял участие в конкурсе на здание нового музея Ленина. Были заявлено три адреса возможной постройки здания:на месте сегодняшнего Музея Шилова,на месте Храма Христа Спасителя (там был тогда бассейн "Москва") или на месте ГУМа, который планировали снести вместе со всем Зарядьем. В ЦК понравился мой проект (на месте бассейна), и меня заочно "продали" в Музей Ленина. Получил я через год диплом, а мне говорят: иди на площадь Революции, 2, оформляйся на работу… Так что 10 лет я проработал главным художником музея. Мы строили новые филиалы в разных городах. Но живопись я не бросал. Не мыслил себя без кисточки, холста, без волшебных запахов, которые исходят от полотна, когда пишешь картину. Масло, скипидар, лак...
- Как вы стали выставляться на Малой Грузинской? И по чьей указке появился выставочный зал, где можно было увидеть картины модных художников?
- В 70-х годах прошлого века, после разгона "бульдозерной выставки" в Беляеве, появилась целая сеть "квартирных выставок", которые не контролировались идеологами. Туда приходили иностранцы, знакомились с молодыми художниками, покупали их работы. Бульдозер стал символом нонконформизма, андеграунда, неофициального искусства. И тогда председатель КГБ Юрий Андропов принял мудрое решение: собрать всех художников в одном месте - пусть выставляются, ведут себя прилично и чувствуют вроде бы как свою "нужность" обществу. В итоге нам выделили несколько подвалов на Малой Грузинской.
- Что дала вам как художнику перестройка?
- С одной стороны, все покатилось вдруг в нашей стране в каком-то идиотическом направлении. С другой, технологии стали развиваться с невероятной скоростью: в 80-е годы появились видеомагнитофоны, видеокамеры, в 90-е - проекторы, а потом и компьютеры, которые стали доступны обычным художникам. Создавались различные версии программ для обработки фотографий. Сначала я боялся подойти к компьютеру - возраст не тот. Но когда освоил несколько программ, понял: это мой инструмент. Славу Богу, что я его дождался! С ним легко и комфортно работается. Компьютер позволяет мне выговориться, донести до зрителя то, что я сопереживаю. Сначала были примитивный фотошоп и какие-то живописные программы, имитировавшие натуральные техники - живопись, акварель. Потом - программа 3D, позволяющая создавать в виртуальном пространстве мастерскую, рабочую студию.
- Чем привлекательна виртуальная студия?
- В ней комфортно, ты абсолютно свободен в выборе инструментов, текстуры, натуры, красок, освещения. Плюс огромное число эффектов, которые можно использовать с умом. В то же время компьютеру абсолютно недоступны натуральная, реальная живопись и графика. Хотя подобные программы есть, но они хороши лишь для полиграфии и дизайнеров.
- Как родилась идея создания работ "глубокого погружения"? Что стало отправной точкой?
- В детстве я увлекался фантастикой. Один из моих любимых писателей - Рэй Бредбери. Меня потряс его рассказ "Вельд" про игровую комнату, которую родители подарили детям. Она была необычной: одна стена с телескопической плазмой, за гранью которой находился параллельный мир. Эта панель улавливала тайные желания детей и воплощала их на экране. А мечтали они об Африке, жарком солнце, львах и тиграх. И все больше времени проводили в параллельном мире. Родители, заметив, что сын и дочь стали замкнутыми и агрессивными, решили лишить их этой комнаты. Но дети настроили зверей против отца-матери, и те их съели. Реально, а не виртуально. Этот сумасшедший рассказ меня потряс… Я с детства хотел быть художником или архитектором, мечтал создать виртуальный мир. Но в то время я и представить не мог, что на моем веку появятся технологии, которые позволят реализовать мечту детства.
- Когда вы это поняли?
- В 2007-м я был в Нью-Йорке. В то время появился первый айфон, и я купил его. Стало ясно: это носитель изображения совершенно другого качества, нежели холст и бумага. Потом появились планшеты - художник мог работать пером на мониторе, что-то рисовать.
- Наука и искусство - как они, на ваш взгляд, соотносятся в реальном времени?
- В науке происходят фантастические открытия. Художники не успевают за учеными и никогда не успеют. Они в растерянности, боятся даже прикоснуться к тем же гаджетам. Многие художники, которые блестяще владеют живописью и знают, что такое масло, грунт, натура, мазок, считают, что им компьютер не нужен.
- Кто для вас создает программы?
- Года два я искал в Москве программистов, чтобы вместе с ними создать картинку, способную контактировать со зрителем, показывать такие глубины, которые невозможно увидеть в застывшем изображении. Не нашел. Однажды у меня была выставка в Перми. Там я познакомился с молодыми успешными программистами. В течение двух лет мы создали первые в мире четыре интерактивные картины. А с группой московских дизайнеров и программистов создали живой глаз ангела. Он спит, чуть-чуть дышит. Прикосновение к нему дает возможность увидеть что-то другое. Если к нему приближаешься, глаз начинает открываться, смотреть на вас. Вы будете перемещаться вправо или влево, он будет следить за вами. Это шаг в сторону создания интеллектуальной картины, которая могла бы жить у кого-то в доме собственной жизнью, контактировать с людьми, быть каким-то образом полезной. Все делается на энтузиазме, поэтому работа идет очень медленно. Я горжусь, что первая интерактивная картина и первая интеллектуальная картина были созданы в нашей стране. Первые скульптуры, которые вылепил принтер, тоже сделаны в России.
Еще интересный прорыв для художника, который не боится новых технологий, это так называемая добавленная реальность. Представьте себе, у художника появилась возможность "оживить" картину через свой айфон или планшет, скачав ее.
- У вас есть ученики?
- Всего один и почти моего возраста, это Михаил Заикин. Он был успешным архитектором, прекрасно владел 3D, а потом у него "крыша поехала", и он решил стать художником. Пришел ко мне, попросил научить. Я его предупредил: "Миш, ты думаешь, что делаешь? У тебя не будет денег, жена от тебя уйдет…" Но он решил попробовать. И я предложил ему создать город в стилистике сталинского ампира - это его любимый архитектурный стиль. Получилось довольно интересно…
Я очень много делал картинок на тему "Апокалипсиса". В прошлом году мне пришла идея создать шахматную игру с апокалиптическими правилами. Вы берете пешку, делаете ход, она сгорает - и на ее месте по теории случайных чисел появляется фигура другого достоинства. Например, конь. Игра непредсказуема, как рулетка. Я шахматист обычный, а вот мой внук… Однажды он поставил мне мат за четыре хода.
- А почему вы назвали эту работу "Апокалипсис"?
- Я глубоко убежден, что мы живем в Апокалипсисе. Мы не знаем, что с нами случится завтра, и тем более через месяц. Не знаем, что творится у людей в головах, и это тоже Апокалипсис. Моя шахматная игра - артистическая, художественная иллюстрация Апокалипсиса.
- Как рождаются ваши работы?
- В голове. Я рефлексирую на что-то, и картинки возникают по теории случайных чисел. То появляются на экране Красная площадь и герои "Утра стрелецкой казни", но в другой интерпретации, то герои картины Репина "Не ждали". Сейчас меня больше всего волнует глаз…
- Приближаясь к нему, зритель видит портрет Саши, вашей дочери. Она ведь тоже художник.
- Да, она очень хороший художник, общественный деятель. Саша делает фарфоровые куклы. Много занимается популяризацией этого жанра. У нее двое детей, сын и дочь. Мой внук служит в армии, в ВДВ. Сам захотел. Поступил в МАРХИ, а потом сказал: "Пойду сначала отслужу". Я к нему ездил, и мне там понравилось. Сейчас армия совсем другая. Офицеры общаются с родителями, им всегда можно позвонить, получить информацию.
- В век цифровых технологий что вы можете сказать о художественном образовании студентов художественных вузов?
- К сожалению, оно сейчас слабое. Уверен, что прежде всего надо развивать интеллект будущего художника. Когда он научится рефлексировать и отражать то, что видит, можно переходить и к компьютерной технике.
Беседу вела Татьяна КАЛМЫКОВА
Фото Виктора АНТОНОВА
Работы Константина Худякова выставляются в престижных залах различных городов России, Европы и Америки. Многие находятся в частных коллекциях у нас и за рубежом. Недавно персональная выставка художника "Искусство глубокого погружения" прошла в галерее "Нагорная".
Константин Худяков создал уникальный новый вид искусства - "мультитач-арт", где выведенная на интерактивный экран множественная последовательность цифровых фотографических изображений в авторской компьютерной обработке создает полное и сложное художественное произведение с особым визуальным и эмоциональным эффектом.